— Вы принимали участие во всех громких постановках мюзиклов Москвы и Санкт-Петербурга. Какая роль для вас стала переломной?
— Конечно же, «Бал вампиров». В 2011 году я вытянул лотерейный билет, и с того момента жизнь моя, как актера, стала гораздо интереснее, увлекательнее. Я стал себя по-другому ощущать, несмотря на то, что у меня были до этого главные роли в мюзиклах «Норд-ост», «Чикаго», Cats («Кошки»), небольшие роли в мюзикле «Красавица и чудовище», «Свадьба соек», «Черная уздечка белой кобылицы» в театре Сатиры. Но именно граф фон Кролок дал мне возможность утвердиться в качестве артиста мюзикла.
— В чем секрет невероятного успеха этого мюзикла?
— Секрет в удивительном слиянии всех средств художественной выразительности. Мощная визуальная составляющая, настолько подробные детали, постоянная смена декораций и потрясающие костюмы! Конечно же, удивительная музыка в стиле глэм-рок Джима Стаймана. Она наполнена смыслами, эмоциями и различными нюансами. И это, конечно же, потрясающая режиссура в оригинале Романа Полански. Все это вкупе с этой темной энергией, магией вампиризма, скрытого сексуального подтекста (магия первого укуса, который можно ассоциировать с потерей невинности), все это будоражит зрителя и пробуждает у него какие-то тайные желания, которые заставляют приходить на мюзикл снова и снова. Настолько детально прописан каждый персонаж, что 10, 20, 30 раз придешь — и ты опять увидишь какие-то новые краски. Я в этом мюзикле играл много лет, наверное, сотню раз, не только в России, но и в Германии на немецком языке, и это был удивительный опыт.
— Расскажите про опыт игры на иностранной сцене? Каково это для русского артиста?
— Наверное, с одной стороны, не каждый может отважиться и решиться на такой эксперимент, с другой стороны, такая честь выпадает не всем. Работа за рубежом, в Германии — в Берлине и Кельне — это такой колоссальный опыт погружения в жанр, в производство. Мы в России только последние 10–20 лет начинаем к нему прикасаться, а за границей мюзикл — это индустрия.
— Есть ли уже у русского мюзикла свои особенности, или это только калька зарубежного опыта?
— У каждого из мюзиклов в России свои особенности, но если брать глобально, нам не хватает профессионализма. Если актеров мюзикла, которые работают на уровне Бродвея и Европы, мы уже воспитали (не могу сказать, что их много, но они есть), то грамотные продюсеры и режиссеры — это штучный товар, если можно так сказать. На мой взгляд, единственный оригинальный российский мюзикл, за который не стыдно, был и остается «Норд Ост». Но, к сожалению, его невозможно восстановить, так как слишком трагическая история за ним стоит.
— Не хотели бы вы сменить свое амплуа — выступить, к примеру, как режиссер или продюсер мюзикла?
— Может быть, когда-нибудь. Как режиссер, наверное, нет, это другая профессия, для меня непостижимая. Если уж что-то делать, то делать лучше всех. Продюсирование — да, я в любом случае сам себе продюсер, делаю сам свои проекты и помогаю организовывать небольшие антрепризные музыкальные спектакли. Сейчас я стараюсь вникать в детали: как создаются спектакли, с чего начать, что и из чего складывается, мне это интересно.
— О чем мечтаете в профессии?
— Желаний много: хочется сыграть и Гамлета, и Жана Вальжана, и Иисуса. Есть еще к чему стремиться, но я очень благодарен и тому, что у меня уже есть.
Автор: Надежда Кокарева (журнал ТЕАТР+)
Фотограф: Любовь Улаева